Как становятся коллекционерами? Иногда совершенно случайно, увлекшись удивительными находками в скупках и комиссионках. Так случилось с Валентиной Чиновниковой из Санкт-Петербурга: благодаря удаче и любознательности она собрала значительную коллекцию украшений Юты Паас-Александровой, которая сейчас участвует в выставке «Невская перспектива» в Музее-заповеднике «Царицыно».
Любая коллекция – это история страсти. Когда и как началась история вашего собрания?
Я обожаю серебро, не приемлю золото. И мне всегда нравились советские ювелирные изделия из серебра – обращала на них внимание еще в юности, правда, в те времена их было немного, и стоили они достаточно дорого. Тогда не было ни книжек о них, ни интернета, никто их специально не коллекционировал. Но вещи с горным хрусталем всегда выглядели завораживающе.
Позже стала присматриваться к ним уже в разных магазинах – скупках и комиссионках, что-то покупать: по нынешним временам их тогда начали выставлять очень дешево по сравнению с современными изделиями. Однажды, лет пятнадцать назад, я зашла в одну из таких скупок: глаза разбегались, там было невероятное количество произведений, уже почти антикварных вещей. И украшений, и шкатулок, и коробочек из камня. Большинство были подписаны – Юта Паас-Александрова. Стала расспрашивать продавцов. Говорят: «Вот, сын выставляет работы матери на продажу». О ней до того момента я не слышала вовсе, а когда вернулась домой и прочла все, что было рассказано об этом удивительном мастере в сети, не могла не вернуться.
То есть масштаб личности первого ювелира в СССР, признанного художником, впечатлил вас…
Да, конечно! А вернувшись в магазин, не могла удержаться, чтобы не купить несколько вещей. Кстати, именно тогда я приобрела в том числе и кольцо, похожее на обручальное. И оно стало единственной вещью, которую я носила на себе. Тогда еще не было такого ажиотажа, выставок и прочего вокруг советского дизайна. Я даже могла себе позволить ходить и думать по несколько недель, а то и месяцев – нужно мне то или иное украшение или нет.
Новые вещи в лавке появлялись с интервалом раз в полгода, как-то был даже перерыв на пять лет. В основном это были ювелирные изделия, но время от времени появлялись и книги о ювелирном искусстве из ее личной библиотеки, многие с дарственными надписями. Их я тоже периодически покупала. С сыном Паас-Александровой мы даже встретились в какой-то момент и познакомились, немного поговорили.
У нее было довольно много сложных трудоемких вещей, делала она их долго. Так что, вероятно, этот поток поставок в какой-то момент иссяк?
Да, последние вещи – и наиболее удачные, я купила около пяти лет назад. Это были невероятные броши из перламутра, работы «Встречи» и «Корни жизни», и некоторые другие. Тем не менее какие-то предметы продавались еще довольно долго. Так, около года назад я зашла в тот же магазин и обнаружила практически пустоту. Продавцы мне тогда и рассказали, что ученица ювелира – Анна Терещенкова, купила буквально последние вещи, и о том, что скоро будет выставка в Союзе художников. Я взяла несколько произведений из своего собрания и отправилась туда, так мы и познакомились с Анной, поддерживали связь. А когда она начала готовить ювелирную выставку «Невская перспектива» в московском «Царицыно» о ленинградской школе авторского ювелирного искусства, то пригласила меня поучаствовать. Я туда с удовольствием дала несколько своих объектов, потому что считаю, что подобную красоту должны видеть все.
Сами вы как-то идентифицировали работы Паас-Александровой?
У меня практически настольной стала монография о ней Наталии Сохранской. По этой книге я искала многие вещи, узнавала названия, годы, когда они были созданы. Там подробно описаны все украшения, где и в каком музее они хранятся. Кроме того, обнаружила, что некоторые вещи были исполнены небольшим тиражом: например, «Брошей бабушки» было две – одна в музее, другая у меня; брошей «У пруда» она сделала семь – три в моем собрании, одна – в коллекции «Царицыно».
Были и любопытные находки. Как-то купила советские серебряные серьги с бирюзой, явно тиражные, с пробой и т.д. Но потом в той же скупке обнаружила абсолютно идентичный к ним кулон, такого же дизайна, но без всяких клейм – вероятно, она позже уже для себя его сделала, может быть это был прототип для гарнитура…
Вы упомянули, что эти коллекционные вещи не носите… Почему?
Ну а как их носить?! Они же настолько изящны, что созданы лишь для того, чтобы ими любоваться! Они и лежат у меня в специальной шкатулке. А когда приходят подружки, мы общаемся, пьем шампанское и с удовольствием их разглядываем, обсуждаем. Это такие тактильные вещи для души.
А какая самая трудоемкая из них на ваш взгляд?
Думаю, это колье «Кружево»… Это действительно тонкая филигранная работа.
На этих распродажах что-то все-таки упустили? О чем-то жалеете?
Конечно! Не могла объять все! Там было довольно много камнерезных работ – маленьких шкатулок из поделочных камней. Были из яшмы, малахита и других материалов, но я взяла тогда лишь одну…
Каков был порядок цен на произведения Паас-Александровой когда вы их приобретали?
В самом начале наших встреч с ее работами, цены были невысокие вовсе – редко когда что-то стоило 10 тысяч рублей. В последние же годы уже всё начало стоить свыше этой суммы. Но дело, конечно, не в деньгах, а в удовольствии!
Сейчас вы еще продолжаете искать ее вещи?
Сегодня это, к сожалению, фактически нереально – все раскуплено для коллекций, либо у перекупщиков стоит баснословных денег. Последние вещи, что приносил ее сын, были уже сугубо профессиональными и профессионалами же покупались: это заготовки, обработанные камни и прочее.
Из коллекции Валентины Чиновниковой